Искусство позднего времени

(11 век — 332 год до н. э.)

Египетское искусство позднего времени представляет сложную картину, еще в должной мере не изученную вследствие недостаточного количества дошедших памятников. Во времена длительных распадов государства не велось никакого крупного строительства. Последнее возобновлялось лишь в недолгие периоды укрепления страны при ее объединениях. Именно в такие периоды при ливийском фараоне Шешонке и при эфиопском фараоне Тахарке были произведены последние крупные дополнения Карнака: здесь был выстроен еще один огромный двор с портиками и гигантским пилоном, имевшим в высоту 43,5 м, в ширину 113 м и в толщину 15 м. Как когда-то в Луксоре, проход посередине нового двора был оформлен в виде монументальной колоннады, с капителями в форме открытых цветов папируса. Превосходя по масштабам предшествующие аналогичные сооружения Карнака, эти памятники не внесли, однако, чего-либо нового в египетскую архитектуру, так же как и царские гробницы рассматриваемого периода. Правившие в Танисе фараоны XXI династии и цари-ливийцы были погребены в Танисе. Найденные там недавно их гробницы представляют собой небольшие склепы, устроенные рядом с храмом прямо в песке и сложенные из каменных плит. Материалом для изготовления этих плит и каменных саркофагов египетских царей послужили даже части зданий и отдельных скульптур, воздвигнутых ранее в Танисе, что явно свидетельствует об отсутствии возможности сооружения дорогостоящих усыпальниц.

Гробницы фараонов эфиопов находились в столице Нубии, Напате, и имели форму небольших построенных из кирпича пирамид, отличавшихся от египетских более крутым профилем.

В течение 10-8 веков основными художественными центрами оставались Фивы и Танис. Официальное фиванское искусство продолжало традиции конца Нового царства. Храмовые рельефы не дают чего-либо нового. Более своеобразны росписи на саркофагах жрецов Амона и рисунки на их заупокойных папирусах. Хотя по ограниченности своего содержания эти росписи и рисунки тоже не смогли стать новым этапом в истории египетского искусства, все же они позволяют установить то направление, по которому шло развитие фиванского искусства, с характерным для него увлечением внешней нарядностью. Рисунки на папирусах отличаются общим изяществом, росписи — небывалой еще для саркофага яркостью красок и обилием сцен, повторяющих тематику гробничных росписей. Теми же чертами отличаются и произведения художественного ремесла (ювелирные изделия, известный заупокойный кожаный катафалк царицы Истемхеб с цветными кожаными аппликациями, резьба по кости). Художественное ремесло продолжало процветать и в Танисе. Золотые и серебряные царские гробы и великолепные портретные маски, ожерелья, перстни, браслеты с инкрустациями, нагрудные украшения с подвесками в виде цветов лотоса являются свидетельством неослабевавшего мастерства и тонкости вкуса ювелиров.

Для скульптуры 10-8 веков также характерно стремление создать внешне нарядный памятник. Особенно отличаются в этом отношении бронзовые статуэтки, начинающие широко распространяться взамен дорогостоящих каменных статуй. Покрытые чеканными узорами и инкрустациями из золота, такие статуэтки достигают иногда высокого качества выполнения.

Во время правления эфиопской династии (712-663 гг. до н. э.) в художественной жизни Фив вновь наблюдается некоторое оживление. Временное укрепление хозяйства страны позволило новым фараонам, стремившимся показать себя законными владыками Египта, возобновить строительство в Карнаке, чему способствовало и то, что культ Амона давно уже был государственным культом Нубии. Положение столицы, вновь приобретенное Фивами, увеличило деятельность художественных мастерских. До нас дошли статуи фараона Тахарки и эфиопских царевен. Эти скульптуры явно отличаются от предшествующих им памятников живой передачей портретных черт, хорошо схваченными этническими особенностями.

Монтуэмхет жил в тяжелое для Египта время. При нем произошло завоевание страны Ассирией и, в частности, разгром Фив, когда из великолепной столицы Египта в Ассирию были увезены не только драгоценности, богатые одежды и мебель, но и скульптуры и даже обелиски и множество египтян было уведено в рабство. Монтуэмхету пришлось производить посильное восстановление основных храмов, откуда, по его словам, исчезли даже украшенные золотом двери. Не удивительно, что именно в эти годы Египет, и так уже давно управляющийся иноземными царями, подвергся разорению от еще более сильного врага. Такие люди, как Монтуэмхет, вспоминая былое величие своей страны, обращались к временам, казавшимся им верхом этого величия, — к правлению строителей пирамид. В этом свете понятно, почему рельефы гробницы Монтуэмхета в Фивах воспроизводят рельефы мастаба Древнего царства.

Стремление идеализировать далекое прошлое своей родины еще усилилось в последующие годы, когда Египет, объединенный под властью победителя Ассирии, саисского фараона Псамтика I, вновь стал независимым государством.

Саисский период в истории Египта (663-525 гг. до н. э.) был временем нового относительного расцвета. Благодаря объединению страны явилась возможность упорядочить оросительную систему. Саисские фараоны уделяли большое внимание увеличению торговых связей и развитию ремесел. Большое количество египетских изделий вывозилось за пределы страны и создало Египту ту славу, о которой говорит К. Маркс, указывающий, что «Египет и для других писателей, современников Платона, напр. Исократа, был образцом промышленной страны, он сохраняет это свое значение даже в глазах греков времен Римской империи».

Развернувшееся строительство было сосредоточено отныне преимущественно в новой столице, Саисе, где был, по-видимому, заново сооружен большой храм главной богини Саиса — Нейт, в котором устраивались теперь и царские погребения. К сожалению, эти постройки не сохранились, и мы знаем о них лишь по рассказам Геродота. Он сообщает об «обширном и замечательном дворце» в Саисе, о гробницах фараонов в саисском храме, в том числе о гробнице Априя, которая представляла собой «обширную каменную залу, обставленную колоннами в виде пальм», о том, как фараон Яхмес построил в Саисе «достойный удивления портик, далеко превзошедший портики всех строителей высотою и обширностью, величиною и достоинством камней. Потом поставил он колоссы и длиннейших мужских сфинксов». О грандиозных масштабах и высоком качестве убранства саисского храма богини Нейт свидетельствует уцелевший гигантский наос из цельного куска гранита, высотой около 25 м и весом 300 тонн с великолепно отполированной поверхностью.

Гробницы знати саисского времени сохранились в разных частях Египта, причем и форма их соответственно различна. Гробницы крупнейших фиванских вельмож состояли из ряда вырубленных в скале помещений, в числе которых были и колонные залы. Снаружи перед подобной усыпальницей пристраивались обнесенные кирпичными расписанными стенами дворики с пилонами, причем иногда эти стены были украшены таким же способом, как и стены зданий Древнего царства. Это было одним из проявлений того общего стремления к воспроизведению образцов древнего искусства, которое становится отличительной чертой памятников саисского времени. Эта архаизация не ограничивалась рамками искусства, она прослеживается и в литературе и в религии этого периода и была вызвана причинами политического характера. Саисские фараоны, пытаясь возродить древние традиции, тем самым подчеркивали свое намерение создать столь же независимое и могущественное государство, каким был Египет при строителях пирамид. Этому в известной степени способствовало и то, что центр политической жизни оказался на севере. Внимание к прошлому проявлялось самыми различными способами. В администрации вновь создаются давно исчезнувшие должности. Восстанавливаются культы древних царей, реставрируются древние храмы. Особенно отчетливо заметны эти тенденции в искусстве. Гробницы знати на севере, в Саккара, воспроизводят форму мастаба с глубокими шахтами, на дне которых из каменных плит выкладывались камеры в форме саркофагов Древнего царства, со сводчатым потолком, иногда очень разработанной конструкции.

В скульптуре и рельефе тоже наблюдаются архаизирующие черты. Известны случаи точного копирования рельефов целых мастаба. Статуи воспроизводят ряд иконографических элементов древних египетских скульптур.

Однако саисское искусство не было простой копией прошлого. Достаточно сравнить, например, женские статуи Древнего царства и саисского времени, чтобы в этом наглядно убедиться. У статуи саисского мастера, несмотря на общую идеализацию и холодную изысканность образа, тело мягко, линии плавно переходят одна в другую, мускулы в ряде случаев прекрасно проработаны, обработка поверхности доведена до совершенства; чувствуется, что за скульптором стоят поколения мастеров, продумавших и освоивших передачу человеческого тела в камне. Наоборот, статуя Древнего царства, с ее тугими мускулами и резкими линиями, является произведением, стоящим в начале сложного пути египетского скульптора, в ней ощущается победа мастера над камнем, скульптор удовлетворен воспроизведением того основного и главного, что им только что осознано и выполнено, и еще не задумывается над возможностью углубления художественного образа.

Продолжало развиваться художественное ремесло, причем необходимо отметить появление нового типа фаянса — очень твердого и насквозь окрашенного.

Саисское искусство имело существенное значение для последующего развития египетского искусства, которое еще далеко не исчерпало своих возможностей. Несмотря на тяжелые последствия персидского завоевания (525 г. до н. э.), в недолгий период борьбы Египта за независимость (5 в. до н. э.) египетские художники создали еще ряд прекрасных памятников, продолжавших оба направления саисского искусства.

После вторичного завоевания персами, а затем греко-македонцами в 332 году до н. э. Египет, сохранив политическую самостоятельность под управлением македонской династии Птолемеев, находит силы для нового расцвета искусств и создает такие памятники, как храмы в Эдфу, Эсне, Дендера, Филах.