Форма здания

Во всех развитых странах мира, опорой кото рых является обладание ма териальной собственностью, господствующей формой до ма остается брусок. На про тяжении всей истории страны, где окружение основано на геометрической решетке, воз главляли технический про гресс - прикладную науку практической сферы. Прямоу гольные пространства не слишком хороши для поддер жания жизни, но зато как они удобны для складирования вещей. Стеллажи для папок, для "дел", которым была бы придана органичная форма, были бы явно непрактичны.

В наши дни большинство помещений прямоугольны и ограничены жесткими, идеально выглаженными поверхностями. В них даже тех смягчающих черт, вроде орнаментации или раппорта рисунка, сочных обрамлений каминов, заглубленных стеллажей, дверных проемов, врезанных по диагонали, эркеров или разработанной лепнины, с помощью которых обитатели Викторианских домов смягчали их коробчатые формы. Нередко входишь в помещения, в самом деле спроектированные как "склады" для людей - это вычитывается прямо из ана лиза плана или стоит загля нуть внутрь.

Помещения такого рода можно сделать обитае мыми лишь с помощью мебе ли, домашних растений, де коративных предметов и всего прочего, что способно при влечь к себе внимание. Чтобы этого добиться, нужно как правило довольно много предметов. При минимуме обстановки, такие помещения вовсе не спокойные и свя щенные Места, а всего лишь пустые и стерильные коробки. В таких пространствах, как в витринах магазинов, весь интерес заключен в разнооб разии вещей. Случаются ком наты, в которых необходимо иметь множество - обычно весьма дорогих - вещей, чтобы сделать их наготу пе реносимой. Немало таких помещений и даже садов, где лишь орнаментация, лишен ная иного назначения, спо собна привнести чувство об-житости.

Дело вовсе не в том, что прямоугольные помеще ния удобны для того, чтобы помещать в них вещи: им не обходимо множество вещей, чтобы вообще превратить их в комнаты, где можно жить. Они и результат и средство самоподдержания материали стической культуры.

Необходимо особо подчеркнуть, что дело не в прямоугольности как таковой, но лишь в ее способности отсасывать жизнь у живого. Там, где материалы, фактуры, свет и цвет, живые линии и, главное, человеческая дея тельность могут заново вдох нуть жизнь в такие формы и пространства, практически и нормативно-культурные свой ства прямоугольного могут обращаться в достоинство. И все же в целом я ощущаю себя гораздо легче, работая с нерегулярными или смягчен ными в очертаниях прост ранствами.

При всей стерильно сти, при всей силе ассоциа ций с сугубо материальным, прямоугольные сооружения составляют главную линию развития европейской архи тектуры в течение тысячи лет. Однако раньше они не были идеальными прямоугольника ми в плане, тогда как формы кровли в значительной сте пени смягчали форму целого. В наше время прямоугольни ки, их поверхности и линии кровель стали и тверже и геометрически правильнее.

Более того, внешнее про странство, ограниченное со оружениями, редко бывало в точности прямоугольным. Да же когда к этому стремились, некоторая живость привноси лась уклонами рельефа и легкими различиями самих зданий. Типическая городская площадь оказывалась скорее "прямовидной", чем прямоу гольной. Пространства или, другими словами, места, в которых протекает чело веческая жизнь, делались живыми, а не мертвыми, какие порождаются одной геомет рией.

Хотя законы геометрии лежат в основе строения форм живой природы, прямо угольных живых существ не бывает. Нет ничего более контрастного миру есте ственных форм, чем формы, образованные встречей пря мых под прямым углом, - пос ледние, во благо или во зло, рукотворны. Их применение в древней сакральной архитек туре есть язык взаимоотно шения человека не с миром окружающей его природы, но только с миром космических сил и законов геометрии.

С течением времени эти формы приобрели само стоятельный социальный ста тус: дома знати, поверхности, выглаженные инструментом ремесленника, обособились осмысленного градостроительно го проектирования типичная го родская площадь не имела обычно правильной геомет рической формы.

Если мы войдем внутрь пентаграммы через середину од ной из сторон, открывающееся пространство приглашает вовнутрь, если с угла - задняя стенка будет резко противо стоять нашему движению.Лишенные космической оправданности и заботливой ручной доводки, эти формы напрочь лишены жизненного начала. С другой стороны, чисто органические формы, свойственные окру жающей природе, лишены печати сознания человека. Жизнетворные формы чело веческого окружения должны обнаруживаться где-то между этими двумя крайностями, как это свойственно дуализму самой человеческой природы.

Места нашего обита ния, места, которые мы ис пользуем, хотя бы ступень отделены от мира природы. В самом деле, большинство жилищ, включая и древней шие с их земляным полом, отделены от внешнего мира хотя бы одной осмысленно выполненной ступенью, одним оформленным шагом. Не случайно одним из профессиональных затруднений при проектировании входов, удобных для инвалидных коля сок, является утрата осмыс ленного перепада уровней, который играет ключевую роль в определении перехода из одного места с его особым настроением в другое. Боль шая гостиная, в которую рас крываются и кухня и спальни, может быть и лишь своего рода транспортным перекре стком и местом отдохновения. Все будет зависеть от пере мены уровней, от возможно сти сделать оформленный шаг вверх, к свету и бодрости, и вниз - -к уютной замкнутости, к защищенности. Там, где не возможно организовать пе репад уровней пола, я стрем люсь достичь того же эффек та, используя перепад высоты потолка, уровня освещенно-

Даже крайне неприят ную для места пребывания форму плана можно преобра зовать в привлекательную, если ее острые углы срезать так, чтобы превратить их в пару ту пых углов. Теперь помещение превратилось в очень приватную емкость, особенно если асим метричным образом разместить окно на одной стене.

То, как мы заходим внутрь даже жесткого прямоу гольного пространства, ока жет сильное воздействие на наше восприятие. Это воз действие еще сильнее, если пространство не имеет пра вильной формы. Культурная традиция приписывает пен таграмме то священные, то демонические свойства в за висимости от того, прямо или в перевернутом виде она рассматривается. Я не мог понять этого, пока не попы тался вжиться в опыт восприя тия встречи с этой формой. Входя посредине одной из сторон, мы видим перед со бой влекущее внутрь замкну тое пространство, но войдя с угла, мы обнаружим перед собой несокрушимую благо даря симметричности, грубо противостоящую нам стену, сила которой сковывает вся кую свободу личностного начала. Может быть, это из лишние тонкости? Не знаю, но если бы передо мной стояла задача создать сугубо фашистское пережи вание пространства судеб ного зала, к примеру, то я постарался бы усилить свой ства перевернутой пентаг раммы. Постарайтесь это во образить! Возникающий эф фект столь мощен, столь про

тивоположен чувству свободы, что нельзя не подивиться то му, что он не был исполь-

Чтобы обрести ус тойчивость, пространством тако го типа необходимы один или два прямых угла в роли "якоря" -это, разумеется, отнюдь не пра вило: просто я нередко делаю это интуитивно, не задумываясь специально.

зован. Только сейчас, достиг нув определенной зрелости, я начал всерьез переживать качества правильных геомет рических форм и пространств. Именно поэтому я редко их использую - с ними опасно играть. Мне известно, что ве ликие пирамиды строились и как пространство естествен ного бальзамирования, что в их силовом центре не только сохраняются без тления по павшие туда мыши, но что там фараон во время иници ации мог пережить нечто, вроде физической смерти, не умирая. Мне известны опыта, когда люди строят пирамиды, в которых они "подзаряжают

Такое пространство яв но небезопасно: потолок прови саетпод тяжестью, стены прода вились и словно колеблются. Может это и недурно в полотне, но невыносимо в бетоне.

В этих линиях акценти рована именно сама линия и ее прямизна, тогда как место их встречи скорее случайно. Меня учили, что архитектор должен чертить именно так. Эти линии "чувствуют" момент поворота, и сами линии служат лишь под держке ключевому моменту. Когда их рисуешь, всем своим телом ощущаешь форму и то, как она поворачивается под ка рандашом.

Я во всяком случае ощущаю себя на куда более прочном грун те, когда создаю архитектуру всего лишь из стен, пола и кровли.

Итак, мы немного по размыслили на тему прямого угла. Теперь мне хочется ос тановиться на свойствах внут реннего угла как такового.

Такой угол может состояться под любым углом встречи плоскостей или криволиней ных поверхностей. При вос приятии он может приглашать и обнимать или исключать, выталкивать или защемлять.

Так ощущается про странство, если свести его к плану, но те же формы вос принимаются совершенно иначе в разрезе. Здесь мы ищем стен, которые надежно покоятся на земле, потолка, который надежно прикрывает сверху. Конечно же, такие формы будут совсем иными в зависимости от материала.

Все такие формы как бы подразумевают замыкание кривыми, но лишь некоторые выполняются в криволинейных поверхностях. Другие образо ваны прямыми, хотя жела тельно "не вполне прямыми".

Мы обычно мыслим линиями, но глаз не видит самой линии. Он регистри рует грань, вдоль которой один цвет или тон встречается с другим. Линейный рисунок - не более, чем условный код для отображения того, что мы видим. Контуры блокируют восприятие, замещая его полноту застывшими "идеями", но все искусство архитектуры строится на контуре. Проект нуждается в работе с чертежом, а чертеж базируется на линии. Только работа в сугубо скульптурной формой, которую сначала моделируют в глине, а затем пропорционально увеличивают, может обойтись без линейного построения. Архитектура строится в линиях, но что это за линии? Одни являют собой чистую абстракцию, образуемую кончиком чертежного инструмента, другие же оживляют границу, которую описывают.