Архитектура как искусство

Я все время говорю не о том, что нравится или не нравится, но о том, что питает человеческую душу. Чтобы иметь это свойство, вещам должно отвечать на наши потребности - ведь кочегару и монаху-отшельнику нужны разные диеты. Наше окружение должно удовлетворять всему кругу функций - создавать подходящий микроклимат, поддерживать жизнь чувств и настроений. Но чтобы в архитектуре пере шагнуть порог одной материальной пользы, биологической поддержки и эмоциональной опоры, нам необходимо культивировать по отдельности и связывать вместе вдохновение, придающее моральную силу нашим идеям, и чуткость к окружению, благодаря которой идеи становятся подходящими. Такого рода переплетающееся собеседование между идеей и материалом может существовать исключительно в сфере художественного.

Когда пытаешься вникнуть в глубинную сущность вещей, в то, через что и каким обра зом они на нас воздействуют, нельзя не заметить, что уни версальные, фундаментальные формы опыта имеют под со бой некие общие правила. Однако, чтобы прорваться в сферу исцеляющего этого ма ло - необходимо перейти по рог и от простого знания правил перейти к искусству. Но что есть искусство?

Приходилось иногда слышать, что поэзия это такая форма текста, от которой при чтении мурашки бегут по коже. Мое понимание искус ства близко к этому - речь идет о переживании чего-то так, что после ты уже никогда не будешь тем же, чем был до того. О том, что заставляет глубинное "я" сделать шаг вперед. Медицинские, психи атрические, духовные сред ства исцеления непременно включают процессы некото рого воздействия извне, на целенного на совершение та кого внутреннего сдвига. Это процессы скорее разрешения и высвобождения, чем мани пулирования, и потому исце ление так ясно отличается от медицинской, психиатричес кой или идеологической "терапии".

Искусства, будь то живопись, архитектура, садовничество или кулинария, заняты тем, чтобы приподнять вещество над его природой. В этом смысле искусство есть одухотворение материала, и именно такую одухотворен ность подсознательно вос принимает зритель, она-то и производит исцеляющий эффект. Но как совершить переход от работы по правилам к искусству?

К несчастью, недо статочно ни теоретического знания, ни добрых намере ний, Благие намерения оста ются абстракцией, пока они не преобразованы в поступки и произведения; неловкие действия вносят в дело дис гармонию, которой они же и уничтожаются, тогда как ху дожественное действие, ра бота художника прочно встраивает их в материал. После окончания архитектур ного института я нередко встречал тех своих коллег, чьими идеалами я когда-то восхищался, но кто теперь отбросили их как непримени мые в "реальном мире". Какая драма в этом заключена, ведь если идеалы правдивы, то как бы ни казались они вышед шими из моды, в них заключен истинный практи цизм, так как они взывают к тому, чтобы "вработать" их в мир через художественную практику.

Движение к художе ственному требует, чтобы мы культивировали в себе чувство красоты. Я говорю "требует", потому что наша культура имеет тенденцию к подавлению этого чувства, и "культивировать", потому что в каждом оно укрыто, зата ено. Некогда оно было столь сильным, что вполне зауряд ные люди попросту не могли допустить, чтобы изготовляе мые ими ложки, повозки, лодки и даже дома выглядели уродливо. Допустить такое было бы однозначно преступ лению против самих себя. Абсолютно все - от жатвы до благословения общей трапе зы или украшения резьбой какого-нибудь стула - было действием, несущем в себе благодарение Богу за его акт творения, действием, прино сившим художественное удов летворение. Все, что люди делали, было в сути своей сугубо функциональным: у них не было ни времени, ни лиш него простора, ни лишнего времени, чтобы творить нечто, лишенное прак тической цели, так что польза и красота были нерастор жимы.

В наше время ситуа ция перевернута. Красота и полезность в целом тракту ются как совершенно различные реальности: никто не сомневается в пользе, тогда как красоту рассматри вают некой добавкой, несу щественной по отношению к основному кругу житейских забот. В нашем распоряже нии мощные средства для производства количеств - из лишних количеств, тогда как качество вторично. Если му зыкальная публика XVIII века рыдала на концертах, то се годня чаще всего ее эмоцио нальная реакция побуждается мощью децибелов.

Место для работы

Нас приучили к тому, что разумно расходовать деньги на украшение мест,  предназначенных для досуга и развлечений, тогда как месту работы и любой иной практической деятельности довольно быть  организованным по сугубо утилитарным соображениям. За этим стоит уверенность в том, что если половина жизни проводится как можно более продуктивно и внехудожественно, то другой ее половине разрешается быть непродуктивной, художественно оформленной. Вера в то, что практичность и эстетичность взаимоисключительны может держаться только при зауженной трактовке понятий: практическое сводится к денежному, а художественное к расслабленному  самовыражению. Стоит однако уяснить существо взаимосвязанности эстетического и здорового, и разрыв между примитивно понимаемыми красотой и пользой обнажается не только в своем ханжестве, но и в своей болезнетворности.

Разумеется, нет воз врата к ценностям доиндуст-риальной эпохи - уже потому, что те были подсознательны ми и привычными. Мир форм ограничивался утвердившими ся образцами, а горизонты внешнего и внутреннего ми ров оставались достаточно узки. Теперь, если уж мы ре шимся видеть нераздельность красоты и пользы, то делаем это в здравом уме и совер шенно сознательно. Мы можем осознанно придать своей художественной работе такую нацеленность, чтобы она от вечала скорее потребностям ситуации, чем самовыраже нию без границ. Но что нужно самим людям от архи тектурного окружения?

Всякий из нас время от времени оказывается в таком состоянии духа, когда, чтобы вернуть себе душевное равновесие при приступе утомления, тоски, затравленности или острого одиночества, мы нуждаемся в чем-то вне нас самих - внешнем. Окружение может ода рить интересным, деятельным, интригующе многозначным, вечным или хотя бы ус тойчивым во времени и уко рененным в мире природы, его прошлом, настоящем и будущем, где есть обновляю щий ритм, место для общения и легкости для застенчивого существа, где есть чувство гармонии и ясности. Такое окружение может дать опору первому шагу к самовосста новлению. Там, где окруже ние не дает необходимой пи щи для души, на первый план проступает чума нашего вре мени - зависимость. Зависи мость от лекарств или наркотиков, от алкоголя или теле видения или потребительской гонки. Нетрудно набрать ог ромный список "душевных запросов", чтобы описать наши вечно переменчивые настроения, но среди этого множества есть более узкий свод того, что должно содер жаться в нашем окружении, чтобы мы могли найти в нем опору. В скольких домах се годня можно найти очаг - ис точник физического и душев ного тепла вместе? А сколь ким людям обеспечен доступ к чистоте и звонкости живой струящейся воды?

Классический пример базисной архетипической идеи соответ ствия индивидуальным местным влияниям окружения, проступа ющим во времени и в простран стве. Архитектура призвана ра ботать с такого же рода полярностями.

Цвет в интерьере. Окраска стен

Там, где понимание универсальности художественного словаря дополняет ся подлинным чувством кра соты и соответствия душевным потребностям, результаты по лучаются вместе художе ственными и соответственны ми. Такое, если угодно, можно бы назвать духовным функционализмом. Цвет мо жет быть применен функцио нально - так, комнаты Штей-неровского (вальдорфского) детского сада поддерживают активность воображения и игры своим теплым, почти усыпляющим колоритом, из лучающим ощущение защи щенности. Соответствующий цвет лежит в теплом спектре розового. В то же время класс для детей постарше нуждается в окружении, которое способствовало бы тому, чтобы подростки обращали теперь уже вовнутрь активность раннего детства, направленную вовне. Этим интеллект активизируется значительно сильнее, чем в ранние годы обучения. Соответствующим оказывается цвет, лежащий в ряду холодных голубых - но очень деликатный. Это известно, однако как решена окраска помещений, каковы оттенки, колеры и их переходы,это будет уже зависеть от диалога цвета с
пространством и естественным светом. Детский сад в Милане и в Осло окажется совсем иным, хотя практические требования к цвету будут примерно теми же.

Диалог между универсальным и особенным, между вдохновением и местными обстоятельствами в данный момент подобен "диалогу" между архетипической струк турой растущего дуба и гос подствующими ветрами, на правление которых сформи ровано топографией. Резуль тат всегда и универсален и индивидуален одновременно. Таково же соотношение между геометрией Космоса и особенностями места и кли матическими потребностями. Или между чистой идеей и природой строительных мате риалов и конструкций, что находит блестящее выраже ние в игре сил тяготения и сжатия в формах каменной арки или парусинового наве са. В целом, издавна су ществуют два параллельных потока в архитектуре - воз вышенный и низменный. В первом основой всего явля ются космические закономер ности - пропорции, геомет рия, классическое расчле нение элементов, вы ражающее универсальные принципы: соотнеснность с землей и с небосводом, с вертикальными границами раскинувшегося простран ства, тонко сгармонирован-ные формы в пространстве и пр., в известном подобии от ношению головы, торса, ко нечностей в человеческом теле. Как в классической му зыке, должно работать внутри этих правил и вместе подни маться над ними, чтобы дело стало искусством, способным возвысить дух человека. Это -путь великой архитектуры, выраженной в храмах, собо рах, изредка дворцах или гражданских постройках. И своим масштабом и подчиненностью некоторой единой идее такие здания как правило доминируют над ок ружением. Другой поток об разован архитектурой-по месту (vernacular). Здесь ключом служит отзывчивость климату и материалам, фор мам устроения общества и традициям. Здесь огромное внимание уделено текстурам, сочета-нию материалов, об-ращен-ности ко всем чувствам сразу. Почти без ошибок возникающий здесь городской и сельский ланд шафты согревают душу. Од нако при обращении внутрь постройки обычно обнаружи вается, что стереотип, стан дарт, определяющий, как следует жить из поколения в поколение, чрезмерно акцен тированы.

Движение в потоке высокой архитектуры вдох новляется идеями космичес кого порядка. Поток обыден ной укоренен в повседнев ности с ее реалиями. Первый требует углубленного эзоте рического знания - второй разучивается через делание вещей и строительный процесс, через вымазанность в глине, пыль и стружки. И первый и второй принадлежат сфере художественного, но ни один из них не полон и лишен внутреннего равнове сия без другого: между ними необходимо собеседование.

Реальное собеседование, дискуссия не имеет ничего общего с компромис сом. В ткани компромисса нечто непременно умирает, тогда как в беседе рождается нечто новое. Именно в этом "нечто", в этом "диалоги ческом духе" универсальное и уникально - особенное сли ваются в произведение искус ства. Это - как в долгих дис куссиях с клиентом по вопро сам проектного процесса: то, что возникает, не просто лучше, но более подходяще, чем каждый из нас мог бы достичь порознь. Подходящее - вот ключевое слово! Вещи становятся подходящими толь ко в том случае, когда они отвечают нуждам ситуации, а таких нужд множество: у ок ружения, у социальной общ ности, у здоровья земли. У всех них есть потребности, так же как и у тех, кто будет пользоваться сооружением.

Далеко не все из таких нужд удается выразить словами. Приходится вслуши ваться в невысказанное, вслушиваться во всеоружии наших чувств. Именно вслу шивание являет собой то уп ражнение, в котором и по средством которого развива ется ощущение правильного -наше чувство красоты и лада. Если оглядеться в мире вок руг, обнаруживаешь, что наиболее полны жизни те ме ста, где происходят встречи отнюдь не обязательно в ка фе или на городской площа ди. В природе ведь тоже жизнь достигает наибольшей интенсивности в месте, где встречаются стихии, будь то прогретые солнцем болота или влажные джунгли. Когда мы ищем собственного об новления в природе, нас тя нет в те места, где дух места особенно силен, где встречаются стихии, где подчеркнута встреча земли и неба или воды и скал.

Если мы долго сидим, наблюдая, как у камня вода закручивает спирали, как бурлит водоворот, как она плещет, булькает, поет, как она пахнет влажным и про хладным, мы точно знаем, что это, перед самыми глазами происходящее, слишком бога то и изменчиво, чтобы быть описанным или изображен ным. В то же время, если мы в состоянии погрузиться в на строение разыгрывающейся сцены, мы способны до неко торой степени настроиться на "камне-водность" всего про исходящего.

Чтобы культивировать в себе способность работать с ладным и подходящим, не обойтись без опытов такого рода. Есть упражнения, осу ществляемые самостоятельно и в одиночестве, как вгляды-вание в рассвет каждого ут ра, который никогда не по вторяется и меняется каждое мгновение, но в каждый миг несет в себе и нечто вечное, подобно бесконечным и все время иным волнам моря.

Есть вещи, которые мы можем делать сами, и есть много иных упражнений, от вечающих духу других людей, но общее для всех них в том, что они упражнение на вслу шивание. Вслушивание в то, что уже есть есть первый шаг в любой осмысленной архи тектуре, как и в любой техни ке исцеления. Врач "слушает" своего пациента: что он го ворит и как он это произно сит, что у него за внешность, что за мимика и т.д. Умение слушать - фундаментальное требование к любой беседе, даже более, к любому вооб ще социальному процессу! Мы можем сколько-то продви нуться только признав вначале, что то, чему пред стоит появиться, здесь отсут ствовало.

Весь успех зависит от умения отложить в сторону личные пристрастия и слу шать, не вынося оценки (кроме правдивости) - вслуши ваться и в неприемлемое. В архитектуре это значит уметь слышать потребности людей, которые они редко в состоя нии облечь в слова сколько-нибудь верно, потребности места, укрытые его возмож ности, что станут все более очевидными по мере про гресса проектирования, стро ительства, использования. Техника и приемы, о которых речь пойдет впереди, об легчают дело, но основой ос нов все же является культиви рование способности слушать и слышать.

Требования архитек турного круга всегда разно-направлены, они всегда вза-имоконфликтны, будь то энер госбережение и са мочувствие, космическая гео метрия и органическое соот ветствие особенностям окру жения, прямое и свободное течение линии и пр. Уже по этому результат непременно катастрофичен, если не уда ется все эти требования при вести в равновесие через ди алог. Соответственно, и эле менты архитектурного соору жения следует формировать в процессе "собеседования" между ними, или они заняты взаимоуничтожением.